Jay-Jay Johanson. Здравствуй, грусть

В шведском языке - великом и могучем - существует емкое понятие "vemod". Vemod - это беспричинное чувство тоски, невcыносимая легкость небытия; разлитая в воздухе серость, благодаря которой государство всеобщего благоденствия бьет все рекорды по количеству самоубийств. Сын главного героя "Земляничных полян" Ингмара Бергмана, который не хотел заводить ребенка, дабы не множить количество несчастных людей, страдал как раз такого рода меланхолией. Немудрено, что асимметричный ответ на портисхедовский "непрерывный суицид" появился в этой суровой стране. Которая, впрочем, упорно старается не замечать пророка в своем отечестве.

На обложке первого альбома уроженца Стокгольма Джей-Джей Йохансона изображен бледный задумчивый юноша. Трудно поверить, что голос, звучащий на пластинке, принадлежит этому субтильному созданию - его обладатель скорее должен выглядеть как прожженный мачо, которого подозревают в связях с оргпреступностью. Появившийся в 1996 году альбом "Whiskey" (равно как и вторая работа Йохансона "Tattoo", последовавшая спустя два года) сделан по рецепту простому, как все гениальное. Причудливые аналоговые звуки, трип-хоповый бит, сэмплы с запиленных виниловых дисков - все это становится лишь фоном для сахарных мелодий, словно позаимствованных со сборника артистов зарубежной эстрады, выпущенного фирмой "Мелодия" в каком-нибудь семьдесят мохнатом году. Йохансон с легкостью необыкновенной доказывает, что кажущийся трагизм трип-хопа вполне может стать поводом для в высшей степени куртуазного времяпрепровождения. Достаточно сдобрить сэмплированную смурь изящными мелодиями и импозантным вокалом - и самая темная музыка конца тысячелетия превращается в идеальный саундтрек для вечеринки с коктейлями. Что для конца девяностых скорее плюс.

Способность Йохансона соединять несоединимые музыкальные стили не вызывает удивления у тех, кто знает, в каких условиях прошло его детство. "Дома у нас царила настоящая какофония: брат слушал Sweet, сестра - АВВА, мама - Элвиса, я - хард-рок, а отец - Эррола Гарднера. Мои родители никогда особенно не воспитывали нас в музыкальном плане, однако к 14 годам у меня уже была неплохая коллекция пластинок, к тому же я умел играть на фортепиано, саксофоне, флейте, кларнете, гитаре и бас-гитаре". Про свои 14 лет Джей-Джей вспоминает не случайно. Именно в этом нежном возрасте он попадает на концерт великолепного джазового певца и тромобониста Чета Бейкера - и с этого момента жизнь Йохансона окончательно покатилась под уклон. Несмотря на то, что Джей Джей, как и всякий уважающий себя шведский модник недавнего времени, лихо танцевал брейк-данс и крутил винил в местных клубах, душой его уже владела другая страсть: "Я думал, что моя одержимость другой эпохой никому не интересна. Красивые песни о любви, как казалось тогда, навсегда стали мертвым жанром". К счастью для Йохансона, пришли иные времена: сегодняшняя музыкальная мода позволяет ему не стесняться своей привязанности к чувственным и теплым песням тридцатилетней давности. "Когда я иду к подруге, я занимаюсь любовью именно под музыку Чета Бейкера. Я знаю, что большинство людей предпочитает в этой ситуации Шаде или Джорджа Майкла. Мне же именно голос Чета позволяет добиться наилучшего эффекта."

Как ни странно, музыкальный дебют Йохансона наилучшего эффекта не достиг, и это при том, что записывать диск Джей-Джею помогали лучшие люди стокгольмской сцены - ближайший родственник Нины Черри Маотре Магнус и басист группы Whale Хайки Кивиахо. Однако для меланхоличных шведов, больше привыкших к национальному напитку "Абсолют", нежели к вынесенному в название виски, легкая музыка Йохансона оказалась слишком легкой. Впрочем, дело не только в качестве музыки - на момент выхода диска Йохансон был скорее известен в Швеции как графический дизайнер, успешно занимавшийся рекламой, оформлявший шведские музыкальные журналы и даже всемирно известный лондонский i-D. Согласитесь, как-то глупо говорить о музыкальных достоинствах, скажем, группы "Белый орел", учитывая, что поет в ней президент рекламного агентства "Премьер СВ". Шведы отнеслись к музыкальному дебюту Йохансона примерно таким же образом - песни его сочли претенциозными и фальшивыми, а сам Джей-Джей стал объектом постоянных насмешек почтеннейшей публики. Так бы и пел Йохансон на частных вечеринках в стокгольмских ночных барах, если б не помогла ему заграница.

Настоящий и, скажем прямо, неожиданный триумф настиг Йохансона-музыканта во Франции. На берегах Сены уже правила бал легкомысленная музыка Dimitri from Paris и Air, и симпатичный швед, которого немедленно нарекли "Фрэнком Синатрой трип-хопа", пришелся здесь ко двору. Джей-Джея начинают приглашать на крупные фестивали, о совместной работе с ним договариваются DJ Cam и Daft Punk, и даже легенда французской эстрады Франсуаза Арди, чьим фаном Йохансон был долгие годы, после одного из концертов нежно шепчет ему на ушко: "О, ты был великолепен!". В то же время по ту сторону Ла-Манша дебют Йохансона вызывает неподдельный энтузиазм у таких корифеев, как Джефф Барроу из Portishead и Робин Гатри из Cocteau Twins. В общем, появился повод для оптимизма - что, как кокетливо заметил позднее Джей-Джей, его не слишком обрадовало. В одном из интервью он сказал: "В этом году я провел две недели в Париже, все было великолепно. Я действительно был очень счастлив. В это время я написал очень много песен, и все они оказались просто УЖАСНЫ!!!"

Ажиотаж вокруг Йохансона не вызывает удивления - его ироничная музыка и ангельский голосок как нельзя более актуальны в эпоху массового помешательства на всевозможных изи-лиснингах и лаундж-корах. Впрочем, не иронией одной жив человек: материал, с которым работает Йохансон (равно как и другие апологеты "легкого слушания"), - это музыка, для многих накрепко завязанная с детством; с одуванчиками, которые были желтее, и небом, которое было голубее. Поводов впасть в детство Йохансон предоставляет предостаточно - стоит ему промурлыкать "So tell the girls that I am back in town" (песню, достойную одновременно телепередачи "Мелодии и ритмы зарубежной эстрады" и саундтрека к мультфильму "Ну, погоди"), как тебя вихрем уносит в нереальную страну крылатых качелей и мороженого за семь копеек.

Справедливости ради надо заметить, что, помимо потакания скрытому инфантилизму слушателей, у музыки Йохансона есть еще как минимум одно реальное достоинство. Чтобы оценить его на практике, необходимо заманить домой малознакомую симпатичную девушку и ненавязчиво включить что-нибудь из Джей-Джея: "выключи свет, сядь на диван, налей мне виски, сними свое платье, я тебе в этом помогу". Эффект не заставит себя долго ждать. Сам Йохансон без особого стеснения признается, что музыкой стал заниматься во многом для того, чтобы наладить более плотный контакт с прелестными созданиями.

При всем при том певец чувственных удовольствий, похоже, испытывает с женским полом некоторые проблемы - "почему-то многие девушки постоянно интересуются мной, но я всякий раз умудряюсь влюбляться именно в ту, что ко мне абсолютно равнодушна". Хотелось бы посмотреть на тех особ, что умудрились проигнорировать этого юношу бледного со взором горящим - особенно в тот момент, когда он под звуки собственных песен дефилировал по подиуму на показе французского дизайнера Жозе Леви.

Провиницальные школьницы из последнего шведского кинохита "Fucking Amal" с ужасом читают в журнале, что рейв как бы уже не моден. При этом единственной альтернативой кислотным развлечениям для незадачливых провинциалок вроде бы остается старина Моррисси, чей постер висит в комнате у наиболее сознательной из юных омолянок. Напрашивается вопрос: "Зачем вы, девушки, красивых любите?" Тем более, что у вас под боком живет и работает мужчина куда более импозантный. Так передайте девушкам, что он уже в городе.